Огненный плен, Неизвестно, как сложилась бы жизнь хирурга Александра Касардина, не окажись он случайно в Смольном в день убийства Кирова. Став невольным свидетелем кровавого политического акта, Касардин на всю оставшуюся жизнь превратился в мишень НКВД. Чекисты преследовали его всюду: и в пылающем Уманском «котле» в июле 1941-го, и в холодной прифронтовой Москве. Плечом к плечу им, палачам и жертве, пришлось испытать весь ужас первых месяцев войны и кошмар немецкого плена. И все из-за того, что хирург, верный данному слову, отказывался называть имя человека, который был вместе с ним в Смольном в тот роковой день 1934-го…